2) контактные - осязательные, вкусовые; 3) обонятельные, занимающие промежуточное положение между этими подклассами экстерорецепции. ОЩУЩЕНИЕ БОЛЕВОЕ - ощущения, характерные для таких воздействий, что могут вести к нарушению целостности организма. Сопровождаются отрицательной эмоциональной окраской и вегетативными сдвигами (учащением сердцебиения, расширением зрачков). Адаптация сенсорная к болевой чувствительности практически отсутствует. Вместе с неспецифическими механизмами появления болевых ощущений, включаемыми при повреждении любых афферентных нервных проводников, существует специальный нервный аппарат болевой чувствительности - с особыми хеморецепторами, раздражаемыми при действии на них кининов, образуемых при взаимодействии белков крови с нарушенными тканями. Кинины могут блокироваться обезболивающими средствами - такими как аспирин, пирамидон и пр. Болевые сигналы передаются через мозг спинной к ядрам таламуса и затем - к новой коре (-> мозг головной: кора) и системе лимбической. ОЩУЩЕНИЕ КИНЕСТЕТИЧЕСКОЕ - ощущения, дающие субъекту информацию о движении и положении его собственного тела. Возникают при раздражении проприоцепторов, расположенных в мышцах, сухожилиях, суставах и связках. На основе кинестетической чувствительности могут формироваться межсенсорные связи - например, зрительно-двигательные, определяющие пространственное видение (-> зрение пространственное); или кожно-кинестетические, играющие очень важную роль в процессах осязания. На базе ощущений кинестетических оказывается возможной компенсация нарушенного зрения у слепых или слуха у глухих, а также компенсация речи при афазиях. Это обусловлено тем, что этот вид ощущений, выступающий, по определению И.М. Сеченова, в виде темного мышечного чувства, может значительно обостряться при специальной тренировке, в ходе коей вырабатывается сознательный контроль движений по характеристикам их силы, скорости и ритма. ОЩУЩЕНИЕ ОРГАНИЧЕСКОЕ - ощущения, свидетельствующие о протекании определенных процессов в организме и связанные с потребностями органическими. Могут носить локальный характер и побуждать к восполнению некоего конкретного вещества, недостающего организму. К ним обычно относятся чувство голода, жажды, ощущения болевые и ощущения, связанные с половой активностью. Появление ощущений органических и реакция на них обусловливают удовлетворение соответственных потребностей органических.
Специалисты подсчитали, что если продолжать такую практику, то к 2030 г. численность населения Москвы достигнет 25—27 млн. и его придется размещать на площади диаметром 165 км. вместо нынешних 40 км. Напомним, что советские граждане были лишены возможности выбирать место своего жительства — в том числе и поближе к месту своей работы. Это приводит к чудовищным перегрузкам общественного транспорта, особенно в «часы пик». Напомним также, что Москва — это старинный город-крепость с лучевой планировкой транспортных магистралей, скрещивающихся в центре. Так вот, при населении в десятки миллионов человек и при расстояниях в сотни километров всю транспортную сеть Москвы — автомагистрали, метрополитен, трамваи, автобусы, троллейбусы, пригородные электрички — придется, по меньшей мере, удвоить, если не утроить. А это физически невозможно. Итак, процесс складывания московского мегаполиса заходит в явный тупик. Но так как все то же самое в большей или меньшей степени характерно для всех без исключения крупных городов России, то можно констатировать: процессы урбанизации в России, переходящие в гиперурбанизацию, имеют тупиковую тенденцию и не позднее 1-й четверти XXI века неизбежно приведут к катастрофе, если их качественно не видоизменить. Но как?
Почему же в таком случае многочисленная армия клиницистов продолжает интерпретировать тесты Роршаха с чернильными пятнами и прочие интуитивные прогнозы относительно заключенных, освобожденных условно (под подписку о невыезде и т. п.), риска самоубийства или вероятности сексуального насилия в детстве? По мнению Мила, отчасти по причине полнейшего невежества, а отчасти — «из-за превратного толкования понятия “этика”»: «Если я стараюсь дать какой-либо важный прогноз относительно студента колледжа, преступника или пациента, страдающего депрессией, и пользуюсь для этого средствами, которые скорее неэффективны, чем эффективны, одновременно заставляя этого человека или налогоплательщика тратить в 10 раз больше денег, чем мне понадобилось для составления более точного прогноза, вряд ли подобную практику можно назвать безупречной с точки зрения этики. А то, что мне как составителю прогноза так удобнее, спокойнее и комфортнее, ничуть меня не оправдывает.» Шокирующие слова. Неужели Мил и другие исследователи недооценивают нашу интуицию? Чтобы убедиться в том, что их мнение справедливо, рассмотрим оценку человеческого потенциала теми интервьюерами, от которых зависит прием в аспирантуру. Доуз объяснил, почему при прогнозировании определенных результатов, например успешности обучения в аспирантуре, статистический прогноз так часто оказывается более точным, чем прогноз, который делает на основании своей интуиции интервьюер (Dawes, 1976): «Почему мы думаем, что успешнее справимся со своей задачей, если будем отбирать студентов, полагаясь на получасовую беседу с ними, а не на такие собранные воедино релевантные (стандартизированные) переменные, как средний балл и глюкокортикоидный показатель студента выпускного курса, а возможно, и рейтинги рекомендательных писем? Лично мне наиболее правдоподобным кажется такое объяснение: мы слишком переоцениваем свою когнитивную способность. Так оно и есть: все дело в когнитивной заносчивости. Рассмотрим, к примеру, что стоит за средним баллом. Поскольку для большинства претендентов на аспирантуру средний балл — результат обучения как минимум в течение трех с половиной лет, он представляет собой композитный критерий, в котором учтены оценки не менее чем по 28 курсам, а возможно, и по всем 50, если учесть растущую популярность деления курсов на 4 части... Тем не менее от вас или от меня ждут, что мы, просмотрев папку с документами претендента или побеседовав с ним в течение получаса, сформируем более правильное впечатление о нем, чем человек, который примет во внимание кумулятивную оценку, «заработанную» претендентом за три с половиной года у 30-40 разных педагогов... И последнее. Если мы действительно намерены игнорировать средний балл, то объяснение этому может быть только одно: мы заведомо считаем претендента исключительно одаренным, даже если его или ее отметки этого и не доказывают. Но что может лучше свидетельствовать об этой одаренности, чем результат тестирования по тщательно разработанному тесту способностей? Неужели мы действительно думаем, что способны лучше справиться с этой задачей, чем Служба тестирования в образовании (Educational Testing Service) со всеми присущими ей недостатками?»
