Согласно этому мнению, в начале ранних сексуальных экспериментов важную роль играет интерес к запретному. Интерес к половым признакам других (особенно представителей другого пола) нормален (Calderone & Johnson, 1989). Сейчас многие детсады и школы продленного дня оборудованы ванными комнатами, открытыми для обоих полов. Таким образом, дети могут познавать половые различия в нормальной повседневной жизни. Многие дети 5-7 лет не только проявляют любопытство к половому поведению, но и начинают вести себя, подражая наиболее распространенной в нашем обществе (гетеросексуальной) модели брака. Это очевидно в игре в «дочки-матери», которая типична для детей этого возраста. Во время нее имеют место некоторые из ранее описанных сексуальных игр. К возрасту 8-9 лет у мальчиков и девочек отмечается отчетливая тенденция к раздельным играм. Хотя в то же время в этом возрасте может присутствовать и романтический интерес к другому полу. Более того, несмотря на внешний спад сексуальных игр с другими, интерес к сексуальной тематике сохраняется. Это возраст, когда может задаваться много вопросов о размножении и сексуальности (Gordon & Gordon, 1989; Parsons, 1983). Большинство 10-11-летних детей очень увлечены изменениями, происходящими с их телом, в особенности с гениталиями и вторичными половыми признаками, такими как волосы в подмышечных впадинах и развитие молочных желез. Они часто с нетерпением ждут появления этих черт приближающегося подросткового возраста. Многие дети препубертатного возраста стесняются своего тела и могут быть весьма сдержанны в демонстрации его другим. Общим правилом остается изоляция от противоположного пола. И дети этого возраста горячо отрицают любые намеки на романтический интерес к другому полу (Goldman & Goldman, 1982). {Многие дети считают игровой аспект взаимодействия (например, такого) более важным, чем какая-либо сексуальная окраска} Для позднего детского возраста характерны сексуальные игры с друзьями того же пола (Leitenberg et al., 1989; Reinisch & Beasley, 1990). В это время, когда сепарация полов особенно сильна, однополая деятельность более закономерна, чем гетеросексуальные отношения (Martison, 1994). В большинстве случаев эти однополые контакты в детстве преходящи и в скором времени сменяются гетеросексуальной ориентацией подросткового возраста (Reinisch & Beasley, 1990; Thornburg & Aras, 1986). Тем не менее для некоторых детей сексуальные игры с друзьями того же пола могут отражать гомосексуальную или бисексуальную ориентацию, которая более полно разовьется у них в подростковом возрасте и во взрослом состоянии. Но детские однополые эксперименты сами по себе редко являются фактором, определяющим становление гомосексуальной ориентации (Bell et al., 1981; Van Wyk, 1984). Мы настоятельно рекомендуем родителям, узнавшим о таком поведении, избегать чрезмерно негативных реакций или оценки этих поступков как гомосексуальных во взрослом понимании. Очевидно, что самоизучение и взаимодействие со сверстниками очень важны в развитии сексуальности в детском возрасте. Эти факторы остаются значимыми и в подростковые годы, о чем будет рассказано далее в этой главе. Но прежде давайте обратим внимание на изменения в организме, которые сопутствуют началу подросткового возраста. {Интерес детей к сексуальности принимает множество форм (Изображены дети, рассматривающие скульптуру обнаженного человека.)}
Цой. Самим, конечно. РИО. Такой вопрос - ответ на него кажется очевидным, но чем черт не шутит: для тебя какое из двух зол лучше - полное равнодушие зала или полное неприятие?
— Маленькие дети из эмигрантских семей, оказавшихся в новой для них культурной среде, как правило, начинают по мере взросления отдавать предпочтение языку и нормам культуры своих новых товарищей. Вернувшись на родину, они способны «перепрограммироваться», но их сердца и помыслы принадлежат тем, с кем они выросли. То же самое можно сказать и о глухих детях родителей, не лишенных слуха: как правило, они порывают с культурой своих родителей и ассимилируются в среде глухих. Следовательно, если мы оставим группу детей в той же самой школе, в окружении тех же самых соседей и приятелей, но исключим влияние родителей, говорит Харрис, доводя свои аргументы до крайнего случая, «они превратятся в тех же самых взрослых» (Harris, 1996). Вырастая, дети обычно становятся похожими на своих родителей. Однако Харрис считает, что индивидуальное культурное влияние «отдельно взятого родителя» на «отдельно взятого ребенка» менее ощутимо, нежели влияние родителей как представителей одной группы на детей, представляющих другую группу. От родителей зависит, в каком окружении живет ребенок, в какой школе учится и с кем дружит, а от этого в свою очередь зависит, станет ли ребенок правонарушителем, наркоманом и забеременеет ли уже в школе. Более того, дети нередко подражают тем, кто немного старше их и кто, в свою очередь, берет пример с еще более взрослых юношей и девушек; примером для последних часто становятся более молодые представители поколения родителей. {Шотландская свадебная фотография. Одежда жениха (он в килте) и невесты — культурная традиция, передающаяся из поколения в поколение на протяжении многих веков} Воздействия группы родителей на группу детей достаточно слабы, благодаря чему передача культуры одной группы другой далека от совершенства. Как в человеческой культуре, так и в культуре приматов инициаторами перемен выступает молодежь. Как правило, все новшества исходят от молодых и благосклоннее воспринимаются молодыми членами общества, будь то придуманный какой-нибудь обезьяной новый способ смачивания пищи или высказанные людьми новые идеи в сфере моды, религии или гендерных ролей. Благодаря этому культурные традиции продолжаются, несмотря на то, что сами культуры меняются.
