На самом же деле идеи социального контроля (власти ситуации) и личностного контроля (власти индивидуума) не более конкурируют друг с другом, чем трактовки, основанные на биологии и на культуре. Оба — и социальное, и личностное — объяснения нашего поведения справедливы, ибо в любой момент времени все мы одновременно и творцы наших социальных миров, и их творения. Мы вполне можем быть одновременно продуктами и наших генов, и внешних обстоятельств. Но справедливо также и то, что приближается будущее, и наш долг решить, каким ему быть. Наше завтра зависит от того, какой выбор мы сделаем сегодня. <Истина всегда парадоксальна. Лао Цзы, Простой путь> Социальные ситуации на самом деле оказывают на людей глубочайшее влияние. Но и люди тоже воздействуют на социальные ситуации. Индивид и ситуация взаимодействуют друг с другом. Спрашивать, что именно — внешние факторы или внутренние диспозиции (либо культура или эволюция) — определяет поведение, все равно что спрашивать, от чего зависит площадь поля — от ширины или от длины. Причин, определяющих это взаимодействие, по меньшей мере три (Snyder & Ickes, 1985). Во-первых, одна и та же социальная ситуация нередко влияет на разных людей по-разному. Все мы воспринимаем действительность по-разному, и каждый из нас реагирует на нее в соответствии со своим восприятием. Кроме того, некоторые люди более чувствительны и отзывчивы на социальную ситуацию и острее реагируют на нее, чем остальные (Snyder, 1983). Так, японцы более отзывчивы к социальным ожиданиям, чем британцы (Argyle et al., 1978).
Примерно об этом думал РД, просматривая фильм Соловьева и с неудовлетворением подмечая в "папике" карикатурное сходство с собой. В другом, литературном измерении РД и сам был достаточно хрупким растением, нуждавшимся в помощи импресарио. Ему нравилось придумывать сюжеты и воплощать их на бумаге, все же остальное, сопутствующее профессии литератора, было, как говорится, "в лом". Он ненавидел ходить по издательствам и журналам, каждый раз испытывая униженное состояние просителя. Ему было лень рассылать свои произведения, вступать в деловую переписку, отстаивать авторские права и просто достоинство, когда что-то вымарывалось, сокращалось, переносилось из плана в план. Защищать свое творчество - непосильная мука, ибо уверенностью в собственной гениальности обладают лишь графоманы: всякий нормальный литератор склонен сомневаться в своих творениях. А сколько времени можно было бы спасти, если бы деловыми вопросами занимался литературный агент!
Интенсивное изучение двойного сексуального стандарта началось в 1960-х годах. Вначале двойной стандарт определяли как допустимость добрачных половых связей для мужчин, но осуждение такой сексуальной активности в отношении женщин (Reiss, 1960). С того времени этот стандарт постепенно трансформировался в так называемый условный двойной стандарт. Согласно ему женщинам не зазорно вступать в сексуальные отношения при условии наличия любовной привязанности и глубоких чувств. Мужчинам же «разрешается» иметь столько половых партнеров, сколько они пожелают, без каких-либо дополнительных условий (Milhausen & Herold, 1999). Для объяснения двойного сексуального стандарта и различий в половом поведении мужчин и женщин предложены две теоретические точки зрения. Согласно эволюционной психологии, половые различия в сексуальном поведении — продукт эволюции человека, так как это поведение тесно связано с репродуктивной функцией (Weiderman, 1993). Так как мужчины обладают большей потенциальной репродуктивностью (они фертильны 365 дней в году в течение большей части своей жизни) по сравнению с женщинами, для них будет более благоприятно осеменить множество женщин, чтобы максимально повысить шансы выживания их потомства (Oliver & Hyde, 1993; Walsh, 1993). Теория социального научения дает альтернативное объяснение двойного сексуального стандарта. С точки зрения этой теории женщины часто подвергались наказанию (порицанию или изоляции со стороны сверстниц) за сексуально вольное поведение. Мужчины же, как правило, вознаграждаются за подобное поведение, становясь объектами похвалы со стороны ровесников (Oliver & Hyde, 1993; Sprecher et al., 1997). Материалы последних лет свидетельствуют о том, что среди подростков и взрослых Северной Америки (в особенности женщин) сексуальный двойной стандарт постепенно стирается (Baumeister, 2000; Browning et al., 1999; Sprecher & Hatfield, 1996). В ряде исследований было указано, что, по-видимому, происходит выработка единого для обоих полов стандарта, касающегося уровня опытности желательного полового партнера. Например, в одной работе было выявлено, что и мужчины и женщины воспринимают индивидов с большим сексуальным опытом как нежелательных для свиданий или брака (O'Sullivan, 1995). В другом исследовании было обнаружено, что оба пола предпочитают в качестве кандидатуры для брака или свиданий партнера, не имеющего сексуального опыта, имеющим средний или высокий уровень опытности в сексе (Sprecher et al., 1997). Несмотря на эти изменения, по многочисленным данным двойной стандарт продолжает оказывать влияние на жизнь многих мужчин и женщин (Laumann et al., 1994; Milhausen & Herold, 1999; Weinberg et al., 1995). Например, при одном из последних опросов студенток канадского университета 95% респонденток ответили, что верят в существование двойного стандарта, согласно которому для мужчин более приемлемо иметь большее количество сексуальных партнеров по сравнению с женщинами (Milhausen & Herold, 1999). Чтобы оценить степень влияния двойного стандарта на сексуальное поведение подростков, давайте рассмотрим некоторые из возможных его последствий. Для юношей в центре сексуального поведения может быть «сексуальное покорение» дам. Неагрессивным и сексуально неопытным подросткам часто навешивают резко негативные ярлыки типа «сопляк». С другой стороны, сверстники нередко обеспечивают социальное подкрепление стереотипно «мужских» качеств и поступков. Например, прославляется агрессивное и независимое поведение. Для некоторых молодых людей рассказать товарищам о своих интимных похождениях важнее, чем сам половой акт. Как вспоминает один из них: «Моя репутация была под угрозой. Я был таким симпатичным, с чувством юмора, атлетичным, компанейским — но все еще девственником. Все считали, что я — эксперт по любовным делам. Я играл эту роль и всегда говорил: «Да, мы занимались этим, и это было круто, парни!»» (Из авторских архивов) Для женщин характерны совсем другие мысли и ожидания. Следующая цитата демонстрирует взгляд одной женщины на обе стороны двойного стандарта:
