С другой стороны, интервью по сравнению с вопросниками обладает рядом преимуществ. Во-первых, формат интервью более гибок. Интервьюер, к примеру, может прояснить не вполне понятные отвечающим вопросы. Кроме того, у проводящего опрос есть возможность изменить порядок вопросов в соответствии с особенностями того или иного респондента. И наконец, высококвалифицированный интервьюер может установить тесный контакт с опрашиваемым лицом. Возникающее в результате чувство доверия способно побудить респондента давать более откровенные и информативные ответы по сравнению с письменно заполняемыми вопросниками. Некоторые исследователи сексуальности обнаружили, что наиболее эффективным методом опроса является сочетание очных интервью с письменными вопросниками. Первые помогают установить тесный контакт и доверительные отношения с опрашиваемым лицом. Вторые помогают получить наиболее деликатную информацию (Laumann et al., 1994; Siegel et al., 1994). <Задайте себе вопрос. Предположим, вы являетесь опрашиваемым лицом в исследовании сексуального поведения и установок. Предпочли бы вы отвечать на вопросы, предлагаемые в анонимном вопроснике, или в ходе очного интервью? Почему? Считаете ли вы, что метод проведения опроса может повлиять на то, насколько вы будете склонны фальсифицировать ответы? Если да, то почему?> Проблемы метода опроса: неответы, демографические искажения и недостоверность ответов Исследователи сексуальности обнаружили, что независимо от избранной стратегии опроса часто бывает очень трудно обеспечить репрезентативную выборку. Многие люди просто не хотят участвовать в исследованиях такого рода. Вернемся к приведенному выше примеру. Допустим, что вы использовали адекватные процедуры формирования выборки из числа пожилых супружеских пар. Но какой процент вашей репрезентативной выборки действительно захочет отвечать на ваши вопросы? Неответы — отказ от участия в исследовании, составляет типичную проблему в исследованиях сексуальности методом опроса (Turner, 1999). Неответ. Отказ от участия в опросе. Никому еще не удавалось провести крупное сексологическое исследование со стопроцентным участием всех отобранных респондентов. Фактически, результаты некоторых исследований получены на основании ответов лишь незначительной части первоначальной выборки. Этот факт подводит нас к серьезному вопросу. Существуют ли какие-либо различия между теми, кто соглашается принять участие в исследованиях на тему сексуальности, и теми, кто отказывается? Возможно, те индивиды, которые соглашаются участвовать в исследованиях сексуальности, действительно составляют репрезентативный срез соответствующей популяции. Однако мы не располагаем ни теоретическими, ни статистическими основаниями для подобного вывода. Более того, велика вероятность, что верным является обратное. Не исключено, что люди, выражающие готовность участвовать в таких исследованиях, имеют ряд особенностей по отношению к отказавшимся. Они либо больше других желают поделиться своим интимным опытом, либо испробовали широкой спектр форм сексуальной активности, либо в наибольшей степени удовлетворены своей сексуальной жизнью. (Возможно и то, что наиболее искушенные в этой сфере люди как раз менее всего склонны делиться своим опытом, поскольку они относят собственное поведение к нетипичным или крайним проявлениям сексуальности.) Преобладание искушенных либо неопытных, а также отличающихся свободными либо консервативными взглядами индивидов может внести искажения в любую выборку. Результаты исследований показывают, что самовыбор, или «искажение добровольности», является значимым фактором, который должны принимать во внимание все исследователи (Plaud et al., 1999; Wiederman, 1999). Ряд исследований убедительно свидетельствует о том, что добровольные участники сексологических опросов являются более сексуально опытными. Они также придерживаются более позитивного отношения к сексуальности и сексуальным исследованиям, чем лица, не желающие участвовать в опросе (Plaud et al., 1999; Triverdi & Sabini, 1998; Wiederman et al., 1999). Кроме того, исследования показывают, что женщины реже мужчин соглашаются участвовать в исследованиях сексуальности (Plaud et al., 1999; Wiederman et al., 1994). Это позволяет предположить, что женские выборки, участвующие в сексологических исследованиях, представляют более специфическую категорию лиц, чем мужские выборки.
... Глава 12.
Исследователь, разрабатывающий сценарии экспериментов, которые могли бы быть привлекательными еще и с точки зрения этики, похож на балансирующего канатоходца. Человек, который верит в то, что причиняет кому-то боль, или испытывает сильное социальное давление, которое оказывают, чтобы посмотреть, изменит он свое мнение или нет, может в течение какого-то времени чувствовать себя «не в своей тарелке». Подобные эксперименты поднимают старый, как мир, вопрос: оправдывают ли цели средства, использованные для их достижения? Можно ли оправдать обман людей, а иногда и их огорчения тем, что у исследователя не было другого способа проникнуть в суть изучаемых явлений? В наши дни Университетская комиссия по этике пересматривает требования, предъявляемые к социально-психологическим исследованиям, которые могут быть названы гуманными. Этические принципы, разработанные Американской психологической ассоциацией (1981, 1992) и Психологическим обществом Великобритании (1991), требуют от исследователей: — Сообщайте потенциальным испытуемым столько сведений об эксперименте, сколько нужно для того, чтобы их согласие на участие в эксперименте было согласием, основанным на информированности.
