Обучаемость определяется не только уровнем развития познания активного (тем, что субъект может познать и усвоить самостоятельно), но и уровнем познания «рецептивного» (тем, что субъект может познать и усвоить с помощью другого человека, владеющего знаниями и умениями). Поэтому обучаемость как способность к учению и усвоению отличается от способности к самостоятельному познанию и не может полностью оцениваться лишь показателями его развития. Максимальный уровень развития обучаемости определяется возможностями самостоятельного познания. ОБУЧЕНИЕ - процесс целенаправленной передачи (формирования) знаний, умений, навыков. Проблема обучения рассматривается не только в психологии педагогической (наряду с вопросами психологии воспитания), но и в общей, возрастной, в нейропсихологии, патопсихологии, психологии труда. Подход к ней во многом определяется базовыми общепсихологическими позициями. Сторонники теорий спонтанного развития, признавая большую роль обучения в обретении индивидом общественного опыта, считают, что обучение - процесс, внешний по отношению к психическому развитию, развивающемуся по собственным законам, не связанным с актуальным бытием индивида. В отечественной психологии обучение и развитие не отождествляются, но подчеркивается ведущая роль обучения, создающего учащемуся зону развития ближайшего и способствующего выработке средств и способов ориентации в реальности. Психологически проблема обучения может рассматриваться как со стороны механизмов усвоения нового материала, так и со стороны организации оптимального хода усвоения согласно поставленным целям и задачам. Промежуточны вопросы взаимоотношений обучаемых и обучающих. Усвоение рассматривается как проходящий через определенные этапы процесс овладения действиями, понятиями, формами поведения, выработанными обществом. В отечественной психологии выделено несколько проблем, решение коих определяет пути и возможности практического применения знаний о психологических закономерностях обучения. Всякое обучение предполагает целенаправленное изменение субъекта, поэтому важная проблема - организация управляемого обучения, обеспечивающего планомерное формирование нужных качеств (-> концепция формирования поэтапного действий умственных) и учитывающего индивидуально-психологические особенности учащихся, традиционно рассматриваемые в контексте вопросов обучаемости. Кроме того, требуется гармонизация управления процессом усвоения и обеспечения оптимального развивающего эффекта. Специфика психологических особенностей усвоения обусловила дифференцированный подход к разработке методов обучения математике, языкам, естественным и гуманитарным дисциплинам, профессиональному мастерству. Особая ветвь современных исследований - обучение общению, организации целенаправленного овладения средствами и способами коммуникации. ОБУЧЕНИЕ ЛАТЕНТНОЕ - формирование определенных навыков в ситуациях, когда их непосредственное применение не нужно и они оказываются невостребованными. Основано на формировании у субъекта в результате его деятельности ориентировочно-исследовательской образа целостной ситуации и своих действий в ней.
Во всех странах сегодня — зарплата (пусть даже очень высокая), а завтра — конверт с уведомлением об увольнении. А в СССР везде и всюду 2 и 16 числа каждого месяца — «получка», совершенно независимо от экономической эффективности предприятия, учреждения, организации до банкротства включительно. Короче, «пайка» — как в казарме или тюрьме, всегда и при всех условиях. Не беда, что платят не деньгами, а «дензнаками». Не беда, что такое жалованье — как подаяние нищему (в смысле суммы). Главное — гарантированно, с уверенностью в будущем. Разве это не привлекательно для десятков процентов людей по сей день? Во всех странах плохой работник получает меньше хорошего. И ему постоянно грозит увольнение. А в СССР зарплата зависела только от должности. А должность — только от хороших или плохих отношений с начальством. И — никаких увольнений даже при длительных запоях, прогулах, отъявленной халтуре, старческом маразме. Разве это не кисельные реки и молочные берега даже при 120 р. на двоих?
<Американцы — хорошие ребята, только вот лидеры у них никудышные. Слова Адала Гезана, бакалейщика из Багдада, после бомбардировки Ирака американцами> Конфликт между группами нередко подогревается иллюзорными представлениями о том, что все зло — от руководителей противоборствующей группы, а члены ее, хотя они и несамостоятельны и ими манипулируют, — на нашей стороне. Этот феномен «лидер плох, а люди хороши» проявился в том, как американские и советские граждане воспринимали друг друга в период холодной войны. США начали в войну во Вьетнаме, веря, что в регионе, где господствуют вьетконговские «террористы», у них полно союзников, которые только и ждут их прихода. Как стало ясно впоследствии из информации, которая до поры до времени была секретной, власти выдавали желаемое за действительное. {Зеркальное восприятие подливает масла в огонь конфликта. Когда в 2000 г. оказалось, что исход президентских выборов зависит от результатов пересчета голосов в штате Флорида, и сторонники Гора, и сторонники Буша говорили примерно одно и то же: «Нам нужно лишь одно — честный и правильный подсчет голосов. Наши соперники хотят украсть у нас победу»} Еще один тип зеркального восприятия — взаимное преувеличение позиций обеими сторонами. Позиции людей, имеющих разные взгляды на такие проблемы, как аборты, смертная казнь или сокращение бюджетных ассигнований, зачастую различаются меньше, чем кажется самим оппонентам. Каждая из сторон преувеличивает экстремизм другой стороны, особенно если эта группа стремится к каким-либо переменам. Каждая сторона считает, что «наши» представления базируются на фактах, а «они» интерпретируют факты в соответствии со своей идеологией (Keltner & Robinson, 1996; Robinson et al., 1995). Именно из таких неадекватных представлений об оппоненте и возникают культурные войны. По мнению Ральфа Уайта, сербы начали войну в Боснии отчасти из гиперболизированного страха перед умеренно религиозными боснийскими мусульманами, которых они ошибочно приравняли к исламским фундаменталистам и фанатичным террористам Ближнего Востока (White, 1996; 1998).
