«В молодости, сразу после окончания колледжа, я, будучи волонтером Корпуса мира, работал в непальской деревне. В моем однокомнатном доме не было никаких удобств — ни электричества, ни воды, ни канализации. Рацион местных жителей не отличался разнообразием, и в нем практически отсутствовало мясо. Хотя поначалу бытовые условия и шокировали меня, тем не менее самым замечательным в моем непальском опыте было то, как быстро они стали казаться мне нормальными. Понадобилось каких-нибудь несколько недель, чтобы я перестал чувствовать свою ущербность. Воистину, получая ежемесячную стипендию в размере $40, я был богаче большинства жителей деревни и казался себе вполне преуспевающим человеком. Подобное чувство вновь вернулось ко мне лишь в последние годы» (Frank, 1996). Если отдельный человек, как правило, не чувствует себя более счастливым, когда у него появляется больше денег, то, может быть, коллективное счастье поддерживается на достаточно высоком уровне в периоды экономического подъема? Можно ли сказать, что сегодня американцы более счастливы, чем в 1940 г., когда в двух из пяти домов не было душа или ванны, отапливаться приходилось углем или дровами, а в 35% домов не было канализации (Bureau of the Census, 1994)? Или возьмем 1957 г., когда экономист Джон Гэлбрайт назвал американское общество «Обществом изобилия». Среднедушевой годовой доход соответствовал нынешним $9000. Сегодня он превышает $20 000. А это значит, что по сравнению с 1957 г. нынешнее американское общество — «вдвойне более изобильное»: на деньги сегодня можно купить в 2 раза больше. Однако не все оказались на подъеме: прилив унес яхты дальше, чем лодки, и большой диспаритет доходов свидетельствует о том, что общество больно. Тем не менее лодки тоже не стояли на месте. Сегодня на одного американца приходится в 2 раза больше автомобилей, американцы примерно в 2 раза чаще бывают в ресторанах, а микроволновые печи, цветные телевизоры с большими экранами и персональные компьютеры есть почти в каждом доме. Что касается прочей бытовой техники, то с 1960 по 1997 г.: — количество семей, имеющих посудомоечные машины, возросло с 7 до 50%; — имеющих машины для сушки одежды и белья — с 20 до 71%;
Верификация экспертом 124
2) психологические факторы сложности - характеристики субъективного образа, концептуальной модели управляемого объекта; 3) психологические критерии сложности - показатели эффективности, качества, надежности, напряженности труда человека. Для выявления и количественной оценки психологических факторов деятельности человека-оператора применяется комплекс методов, разработанных в разных отраслях теоретической и прикладной психологии: методы алгоритмизации, построения обобщенных блочных структур; выделение операций и действий; регистрация психофизиологических показателей и моторных компонент; наблюдение, самоотчет, интервью, и пр. Введение психологических факторов сложности позволило преодолеть ограниченность представления человека-оператора как «ящика черного», кое перешло в психологию инженерную из кибернетики и господствовавшего в прошлом бихевиоризма. В отечественной психологии инженерной сформулированы концепции: оператора активного; включения; системы деятельности психологической; структур алгоритмических; структур идеализованных; взаимодействия полисенсорного; многоуровневой взаимной адаптации человека и машины; теории обучения трансформационной; факторов сложности психологических, и пр. (=> эргономика). ПСИХОЛОГИЯ ИНТРОСПЕКТИВНАЯ - ряд направлений в психологии, использующие как единственный метод изучения психики интроспекцию, метод интроспективный - наблюдение субъекта за содержанием и актами собственного сознания. При этом чужое сознание рассматривается как специально реконструируемое посредством операции переноса: исследователь, зная о связи собственных переживаний с их внешними проявления, строит гипотезу о внутренних переживаниях другого человека на основе его внешне наблюдаемого поведения. К данному направлению можно отнести школу В. Вундта, психологию структурную Э. Титченера, психологию акта Ф. Брентано, школу Вюрцбургскую, а также Л. М. Лопатина, Г. И. Челпанова. При этом предполагалось, что ненадежность обычного, «ненаучного» самонаблюдения можно преодолеть специальной тренировкой, вырабатывающей навык самоотчета о том, что непосредственно осознается в момент предъявления раздражителя. Сведения, о коих сообщали испытуемые, признавались научными фактами, лишь если при постоянных раздражителях внешних возникали одни и те же субъективные феномены. На этом основании за структурные элементы психики были приняты ощущения, их копии - образы памяти и простейшие чувства. Эти «атомы» чувственной ткани сознания изучались с позиции их качества, интенсивности и пр.
