Если общение понимается как сторона деятельности, как своеобразный способ ее организации, то анализа одной лишь формы этого процесса недостаточно. Здесь может быть проведена аналогия с исследованием самой деятельности. Сущность принципа деятельности в том и состоит, что она тоже рассматривается не просто со стороны формы (т.е. не просто констатируется активность индивида), но со стороны ее содержания (т.е. выявляется именно предмет, на который эта активность направлена). Деятельность, понятая как предметная деятельность, не может быть изучена вне характеристики ее предмета. Подобно этому суть общения раскрывается лишь в том случае, когда констатируется не просто сам факт общения и даже не способ общения, но его содержание (Общение и деятельность, 1931). В реальной практической деятельности человека главным вопросом является вопрос не о том, каким образом общается субъект, но по поводу чего он общается. Здесь вновь уместна аналогия с изучением деятельности: если там важен анализ предмета деяльтельности, то здесь важен в равной степени анализ предмета общения. Ни та, ни другая постановка проблемы не даются легко для системы психологического знания: всегда психология шлифовала свой инструментарий лишь для анализа механизма — пусть не деятельности, но активности; пусть не общения, но коммуникации. Анализ содержательных моментов того и другого явлений слабо обеспечен методически. Но это не может стать основанием для отказа от постановки этого вопроса. (Немаловажным обстоятельством является и предписанность предложенной постановки проблемы практическими потребностями оптимизации деятельности и общения в реальных социальных группах.) Естественно, что выделение предмета общения не должно быть понято вульгарно: люди общаются не только по поводу той деятельности, с которой они связаны. Ради выделения двух возможных поводов общения в литературе разводятся понятия «ролевого» и «личностного» общения. При некоторых обстоятельствах это личностное общение по форме может выглядеть как ролевое, деловое, «предметно-проблемное» (Хараш, 1977. С. 30). Тем самым разведение ролевого и личностного общения не является абсолютным. В определенных отношениях и ситуациях и то, и другое сопряжены с деятельностью.
Светлана: Пусть будет телевизор в цирке. Ведущий: Обе ситуации «запускаете» одновременно и просматриваете их от начала до конца. Негативная ситуация разворачивается на фоне циркового марша. Закончили? Светлана: Стало смешно смотреть на все это. Ситуация стала какой-то карикатурной. Я вспомнила одно собрание на работе, где меня отчитывали. А под цирковой марш все участники собрания стали двигаться быстрее обычного. Они как-то дергаются, и это сильно напоминает клоунаду. Ведущий: Вернитесь к одной негативной ситуации. Посмотрите ее с начала до конца своими собственными глазами. Светлана: А она сопровождается теперь цирковым маршем. И ощущение совсем другое. Смешно. Эта процедура очень эффективна. Она позволяет улыбнуться и даже посмеяться над тем, что раньше угнетало и тревожило. Она применяется для освобождения от воздействия досаждающих человеку негативных переживаний слабых или средних по своей силе. Вот ее пошаговое описание: 1. Представить негативную ситуацию и увидеть все происходящее своими собственными глазами. Другими словами, ассоциироваться с ситуацией. Это делается для того, чтобы проверить, действительно ли событие до сих пор доставляет человеку неприятные переживания.
