Хотя в период старения разрешение осуществляется быстрее, рефрактерный период между оргазмом и следующей фазой возбуждения с возрастом постепенно удлиняется. Мужчины могут начать обращать на это внимание после 30-40 лет. Часто к 60 годам рефрактерный период может длиться в течение нескольких часов или даже дней. Некоторые половые различия в сексуальном реагировании Все больше и больше авторов подчеркивают базовое сходство в сексуальном реагировании у мужчин и женщин. Мы видим, что эта позитивная тенденция начинает уводить нас от некогда популярного представления о том, что между полами существуют очень большие отличия. Такое представление, без сомнения, помогло создать большой рынок для многочисленных «любовных руководств», которые были созданы для информирования читателей о мистических тайнах и сложной природе «противоположного пола». Теперь мы знаем, что можем многое узнать о наших партнерах, если будем тщательно наблюдать за своими собственными сексуальными паттернами. Тем не менее существует несколько подлинных и важных первостепенных отличий. На следующих страницах мы вкратце перечислим их и поговорим о некоторых из них подробнее. Вариативность в цикле женского сексуального реагирования Основное различие между полами — это диапазон индивидуальных вариаций в циклах сексуального реагирования. Хотя на рис. 4.3 и 4.4 не отражаются индивидуальные отличия, все же эти диаграммы дают понять, что женское сексуальное реагирование более разнообразно. В мужском реагировании выделяется лишь один паттерн, а в женском — три. В графике женского реагирования паттерн сексуальной реакции, представленный линией A, очень похож на мужской паттерн. Но от мужского паттерна он отличается тем, что у женщина может испытать дополнительные оргазмы и ее возбуждение при этом не будет опускаться ниже уровня плато. Линия B отражает совершенно иной паттерн женского реагирования: это ровное продвижение от фазы возбуждения к фазе плато, когда реагирующая женщина некоторое время не испытывает оргазма. Последующая фаза разрешения более продолжительная. Линия C показывает быстрый рост возбуждения, за которым следует сильный оргазм и быстрое разрешение. Но хотя и представляется, что у женщин паттерны реагирования часто более разнообразны, чем у мужчин, это не означает, что все мужчины переживают свой цикл реагирования абсолютно одинаково. У мужчин наблюдается значительное отклонение от стандарта Мастерса и Джонсон. У мужчин может наблюдаться несколько слабых оргазменных пиков, за которыми следует эякуляция, длительные сокращения таза после выталкивания спермы, а также бывают и длительные периоды интенсивного возбуждения вплоть до эякуляции, что напоминает один продолжительный оргазм (Zilbergeld, 1978). Другими словами, нет единственного паттерна сексуального реагирования и нет «правильного» пути. Все паттерны и вариации, в том числе различные реакции человека на сексуальные стимулы в разное время и в разной ситуации, совершенно нормальны. Рефрактерный период у мужчин
3. Что, по Вашему мнению, изменилось в жанре "авторская песня" за последние 30 лет?
Интерпретируя поведение окружающих, мы совершаем фундаментальную ошибку атрибуции, свое же собственное поведение нередко объясняем ситуацией. Следовательно, Джон может объяснить свою несдержанность обстоятельствами («Я рассердился, потому что все идет не так, как надо»), а Элис может подумать иначе («Он рассердился, потому что вообще злюка»). Говоря о себе, мы обычно описываем свои действия и реакции («Меня раздражает, когда...). Говоря о ком-нибудь другом, мы чаще характеризуем этого человека («Он раздражительный») (Fiedler et al., 1991; McGuire & McGuire, 1986; White & Younger, 1988). Даже в отсутствие внешних сил мы можем приписать свое поведение именно им. В главе 2 мы уже говорили о том, что люди нередко ошибаются в прогнозах относительно собственных эмоциональных реакций на те или иные события. Чаще, чем мы ожидаем, мы удовлетворяемся тем, что преподносит нам жизнь. Участники соревнований считают более значимыми те призы, которые они завоевали. В людях возникает внезапная симпатия к тем, с кем им предстоит встретиться. Поступая таким образом, люди начинают приписывать свои удачи некоему внешнему фактору — якобы влиятельной, обладающей проницательностью и благосклонной к ним силе (такой, например, как подсознательное влияние в экспериментах Дэниела Гилберта и его коллег) (Gilbert et al., 2000). Нечто подобное происходит и тогда, когда ивовый прут сгибается, подчиняясь неуловимому движению мышц того, кто держит его в руке: может создаться впечатление, что прут реагирует на движение подземных вод. Даже тогда, когда маятник запускается собственным неосознанным движением руки, может показаться, что и в этой ситуации не обошлось без внешней силы (Hyman, 1999). Фундаментальная ошибка атрибуции в повседневной жизни Если нам известно, что благодарить за покупки и желать удачи входит в обязанность контролера расчетного узла, будем ли мы автоматически считать его вежливым и доброжелательным человеком? Разумеется, мы знаем цену поведению, которое считаем следствием скрытых побудительных мотивов (Fein et al., 1990). И все-таки давайте посмотрим, что произошло, когда студенты Williams College беседовали с предполагаемым будущим клиническим психологом — студенткой, которая держалась либо сердечно и дружелюбно, либо холодно и отчужденно. Исследователи, Дэвид Наполитан и Джордж Готалс, заранее предупредили половину участников эксперимента о том, что ее поведение будет спонтанным (Napolitan & Goethals, 1979). Другой половине было сказано, что ее — это вытекало из целей эксперимента — проинструктировали вести себя дружелюбно или холодно. Как повлияла это информация? Да никак. Если она держалась приветливо, они делали вывод о том, что она и на самом деле дружелюбный человек, если держалась отчужденно, ее считали несимпатичным человеком. То же самое происходит с нами, когда мы видим куклу, сидящую на коленях у чревовещателя, или киноактера, исполняющего отрицательную или положительную роль: нам трудно отделаться от мысли, что действия, предписанные сценарием, отражают внутреннюю диспозицию. Возможно, именно поэтому Леонард Нимои, исполнитель роли доктора Спока в «Звездном пути» (Star Trek), озаглавил свою книгу «Я — не доктор Спок».
