«Представьте себе, что вы участвуете в телеигре и вам предстоит выбрать одну из трех дверей. За одной дверью — автомобиль, за двумя другими — козы. Вы выбираете дверь, например дверь № 1, и ведущий, знающий, что скрывается за каждой дверью, открывает другую, допустим, дверь № 3, за которой — коза. Затем он говорит вам: «Вы настаиваете на своем выборе? Или хотите, чтобы я открыл дверь № 2?» Выгодно ли вам изменять свое решение?» Когда Крэг Ф. Уитэйкер из г. Колумбия (штат Мэриленд) задал этот вопрос Мэрилин вос Савант, обозревателю газеты Parade, она ответила: «Да, откройте дверь № 2». Этот эпизод вызвал лавину писем от телезрителей, причем 9 корреспондентов из 10 выражали несогласие с журналисткой. Один профессор математики написал: «У меня на полке — более 50 учебников по теории вероятности, и в каждом из них — верное решение проблемы и предостережение против ошибки, допущенной Мэрилин. Подобные ошибки часто совершают несведущие в математике люди». Между тем, когда страсти улеглись, эмпирические имитации головоломки (любой читатель может сам выполнить их) и более глубокий математический анализ показали, что вос Савант была права. Давайте рассуждать. Какова вероятность того, что вы изначально выбрали правильную дверь? Один шанс из трех. Какова вероятность того, что «правильная» дверь — одна из двух других? Два шанса из трех. После того как ведущий «исключает из игры» одну из них (а это происходит всегда), вероятность того, что «правильная» дверь — это не та дверь, которую вы выбрали, — по-прежнему 2 шанса из 3. Когда социальный психолог Дональд Гранберг привлек студентов Миссурийского университета к участию в имитации этой дилеммы, выяснилось, что только 9% отказались от своего первоначального выбора (91% участников настояли на нем) (Granberg, 1996, 1999). В Бразилии, Китае и в Швеции студенты тоже не спешили изменить свое решение в пользу более благоприятного для них варианта. Но когда изначальное решение принимал кто-то другой, а участнику эксперимента нужно было сказать, должен ли он изменить его или нет, 38% высказались за изменение. По мнению Гранберга, этот факт позволяет предположить, что ошибочная приверженность первоначальному выбору отражает не только неверную оценку людьми их шансов на успех, но и стойкость их изначальных убеждений и поведения. После того как принято какое-либо решение, сделано какое-либо финансовое вложение или сформулировано какое-либо мнение, в дело вступает когнитивная инерция, которая и поддерживает их.
Так или иначе, на Ленинградском ТВ появились загримированные молодые люди в странном "прикиде", которые интриговали и ошарашивали своим видом. Уже через два года к ним привыкли. Всякий прорыв в сферу официальной культуры, как в случае с участием АЛИСЫ в детективе или появлением АКВАРИУМА в "Музыкальном ринге", вызывал тогда, да и сейчас вызывает, двоякое отношение. С одной стороны, любители испытывали законную радость и гордость за успех своих "звезд", с другой же - переживали немалое разочарование, ибо появление на больших площадках или телеэкране лидеров "андерграунда", увеличивая широту их популярности, почти непременно приводило к потере чего-то очень ценного, сводило героический и опальный рок до уровня дозволенного ширпотреба.
6. Бессмысленная любовь + - + 7. Товарищеская любовь - + + 8. Совершенная любовь + + + (Источник: Sternberg, 1986.) Лики сексуальности. Любовь и брак: кросс-культурная перспектива Ученые, занимающиеся изучением разных культур, обнаружили два важных параметра, отличающих одни культуры от других (Triandis et al., 1990). В коллективистских культурах, таких как Индия, Пакистан, Таиланд, Филиппины, подчеркивается превосходство групповых, или коллективных, целей над индивидуальными и личными устремлениями. В этих культурах основная цель брака — скорее объединение семей, нежели союз двух индивидуумов. «Хорошим» считается тот брак, который приводит к взаимовыгодному союзу двух семейств. Поэтому браки в коллективистских культурах заключаются главным образом и прежде всего исходя из потребностей семей, а не на основе индивидуальных чувств. Иначе обстоит дело в индивидуалистических культурах, представленных такими странами, как США, Австралия, Англия и европейская Бразилия. В таких культурах индивидуальные цели преобладают над групповыми интересами. Основой для заключения брака в индивидуалистических культурах обычно являются потребности и желания индивидуумов, вступающих в брак, а не интересы их родственников или других социальных групп. Неудивительно, что представление о том, насколько важна в браке любовь, неодинаково для этих двух типов культур. В индивидуалистических культурах по сравнению с коллективистскими любовь гораздо чаще рассматривается как основа брака. Это различие было продемонстрировано в исследовании, во время которого студентов из 11 стран спрашивали о важности любви для брака (Levine et al., 1995). Как видно из приведенной далее таблицы, представители индивидуалистических культур (США, Англия, европейская Бразилия и Австралия) реже давали утвердительный ответ на вопрос о возможности заключения брака с нелюбимым человеком, чем респонденты, представлявшие культуры с более коллективистским отношением к браку (Индия, Пакистан, Таиланд, Филиппины).
