Долгое время мы добивались того, чтобы рок стал частью общей нашей культуры - не со стороны музыкантов и их поклонников, для которых это уже так, а со стороны остальной культуры, которая продолжает относиться к року настороженно. На мой взгляд, эта искусственно возведенная граница мешает обеим сторонам. Публикации о роке не способствуют стиранию этой границы. Чаще всего они призваны служить увеличению популярности издания, и таких случаев очень много, в остальном же предназначены для посвященных, овладевших уже языком и понятиями рока. Рок все больше становится особым замкнутым музыкальным миром, как это уже случилось с классикой и все больше грозит джазу. А то, к чему мы всегда стремились - чтобы читатели и слушатели воспринимали это все в едином потоке, - такого нет. До тех пор пока существуют искусственные границы в сознании или в отношении к тому или иному виду музыки, найдется немного людей, способных понять и принять разные ее виды. Скажем, в литературе читатель, предпочитающий только детективы или только фантастику, считается в чем-то ущербным, неполноценным. В музыке же мы найдем массу людей, заявляющих: "Я слушаю лишь классику, ни джаза, ни рока знать не хочу". И наоборот. В широком общественном сознании рок по-прежнему имеет отрицательный знак, а значит, любящие его люди, в особенности молодые люди, поневоле с недоверием будут относиться к тому, что имеет положительный знак, считается внутренне богатым - к симфонической музыке, опере, джазу. Ругая рок-музыку, авторы обличительных статей отталкивают определенную часть читателей от того, за что они вроде бы ратуют. И наоборот, ярые пропагандисты рока, называющие его если не единственной, то наипервейшей музыкальной культурой современности, невольно отторгают тех, кто был воспитан на "серьезной" музыке. Точно так же, на мой взгляд, обстоит дело с освещением рок-музыки и рок-культуры в кино.
Личные имена тоже могут выражать предполагаемое социальное неравенство. По данным Ребекки Рубин, студенты обращаются к молодым женщинам-преподавателям по имени гораздо чаще, чем к мужчинам (Rubin, 1981). Теннисистки не станут отрицать, что спортивные комментаторы называют их исключительно по имени в 53% случаев, в то время как теннисистов они называют по имени лишь в 8% случаев (Harper's Index, 1991). Первый аспект Брауновской универсальной нормы — формы обращения несут в себе не только информацию о социальной дистанции, но и информацию о социальном статусе — коррелирует с ее вторым аспектом: шаги к сближению обычно предпринимает тот участник отношений, чей статус выше. В Европе, где большинство людей начинают отношения с вежливого, формального обращения друг к другу — «вы», в конце концов переходя к более близким отношениям и доверительному обращению «ты», кто-то непременно должен выступить в качестве инициатора этого перехода. Как по-вашему, кто именно? В какой-то благоприятный момент более пожилой, богатый или уважаемый из них вполне может сказать: «Почему бы нам не перейти на “ты”?» Эта норма распространяется не только на обращение, но и на все прочие проявления нарастающей сердечности отношений. Вы скорее попросите карандаш у своего приятеля или подчиненного или похлопаете их по плечу, чем совершите аналогичные поступки по отношению к незнакомым людям или своим боссам. По той же причине президент колледжа, в котором я работаю, сначала сам приглашает коллег к себе домой, а уж потом принимает их приглашения. Следовательно, общий принцип таков: инициатива в том, что касается превращения отношений в более близкие и товарищеские, принадлежит человеку, обладающему более высоким статусом. (— Все собравшиеся за этим столом любят ванильное мороженое, верно? Отсюда и будем плясать.)
(Источник: Siecus Report, 1999.) --- В качестве заключения В заключение можно сказать, что по данным многочисленных исследований биологическая предрасположенность к исключительной гомосексуальности существует. Однако причины сексуальной ориентации в целом, и особенно бисексуальности, остаются предметом дискуссий и скорее всего имеют множественную природу. Наиболее правомерно, по-видимому, думать о существовании определенного континуума сексуальной ориентации. Причем она складывается под влиянием системы различных психосоциальных и биологических факторов, которые могут быть уникальны для каждого конкретного человека. Такая точка зрения кажется более продуктивной, чем представление о какой-то единственной причине сексуальной ориентации. Социальные установки В разных уголках земного шара отношение общества к гомосексуализму различно. Как видно во вставке «Гомосексуализм как кросс-культурное явление», в большинстве сообществ по крайней мере некоторые гомосексуальные действия считаются социально приемлемыми. Отношение религии к гомосексуализму В иудейско-христианской традиции, которая преобладает в Североамериканской культуре, к гомосексуализму относятся отрицательно. Многие религиозные схоласты считают, что осуждение гомосексуализма усилилось в период движения реформации, начавшегося в VII столетии до нашей эры. В этот период еврейские религиозные лидеры хотели сформировать отдельное закрытое сообщество, которое отличалось бы от других обществ того времени. Гомосексуальные действия тогда были частью религиозных обрядов многих групп населения, и отказ от таких религиозных ритуалов был одним из способов увеличить уникальность своей религии (Fone, 2000; Kosnik et al., 1977). В Ветхом Завете можно обнаружить следующие строки, содержащие строгий запрет: «Вы не должны ложиться с мужчиной, как вы это делаете с женщиной, — это мерзость» (Leviticus 18:22). Мы видели в главе «Взгляды на сексуальность», что главная цель сексуального взаимодействия в иудейско-христианской традиции — это продолжение рода, а не удовольствие. Получение сексуального удовольствия, не связанного с продолжением рода, традиционно считалось безнравственным для людей как гомосексуальной, так и гетеросексуальной ориентации.
