Даже если явное проявление предрассудков идет на убыль, автоматические эмоциональные реакции все еще дают о себе знать. Результаты недавно проведенных исследований говорят о том, что осознание предрассудка способно повлиять на наши импульсивные реакции (Macrae & Bodenhausen, 2000). Впрочем, по данным Патриции Девайн и ее коллег, и люди с сильными предрассудками, и люди, не имеющие предрассудков, иногда демонстрируют сходные автоматические реакции (Devine et al., 1989, 2000). Отличие между ними в том, что последние сознательно стараются подавлять в себе те мысли и чувства, к которым их подталкивают предрассудки. Девайн сравнивает такое поведение с поведением человека, который старается избавиться от дурной привычки. Однако как бы мы ни старались отогнать непрошеные мысли — о еде, о романе с избранницей друга, суждения о группе, к которой сами не принадлежим, — порой они просто отказываются покидать нас (Macrae et al., 1994; Wegner & Erber, 1992). Сказанное в первую очередь относится к пожилым людям, в определенной степени утратившим способность подавлять нежелательные мысли, а значит и старые стереотипы (von Hippel et al., 2000). Вывод, касающийся нас всех: от нежелательных (диссонантных) мыслей и чувств не так легко избавиться. Сказанное выше — еще одна иллюстрация двойственности нашей системы установок (глава 2). Относительно одного и того же предмета у нас могут быть разные явные (осознанные) и неявные (автоматические) установки. А это значит, что с детства у нас может сохраниться привычный, автоматический страх перед теми (или неприязнь к тем), кому мы сейчас демонстрируем уважение и одобрение. Хотя явные установки могут кардинально изменяться под влиянием просвещения, неявные установки способны сохраняться, и изменяются они только тогда, когда благодаря тренировке у нас формируются новые привычки (Kawakami et al., 2000). Огромное количество экспериментов, проведенных в последние годы в Йельском университете (Banaji & Bhaskar, 2000), в университетах штатов Индиана (Fazio et al., 1995) и Колорадо (Wittenbrink et al., 1997), а также в Вашингтонском (Greenwald et al., 2000) и в Нью-Йоркском университетах (Bargh & Chartrand, 1999), подтверждают факт существования такого феномена, как автоматические стереотипы и предрассудки. Во всех этих экспериментах группам испытуемых разного возраста, пола и расовой принадлежности предъявляли (в режиме мелькания) разные слова и лица, которые автоматически активизировали (эффект прайминга) их стереотипы. Активизированные стереотипы испытуемых в дальнейшем могли повлиять на их поведение и сделать его пристрастным, хотя сами они и не осознавали этого. Так, если в качестве активаторов использовались изображения, которые ассоциировались у испытуемых с афроамериканцами, они в дальнейшем могли более враждебно реагировать на назойливые просьбы экспериментатора. В своем остроумном эксперименте Энтони Гринвальд и его коллеги показали, что 9 испытуемым из 10 требовалось больше времени для идентификации таких слов, как «мир» и «рай», в качестве «хороших», если они ассоциировались не с лицами белых, а с лицами афроамериканцев. Не забудьте, что речь идет об испытуемых, считавших, что они лишены или практически лишены предрассудков; тем не менее и они способны проявлять их в виде неосознанных, непреднамеренных реакций. (— Давайте на минуту забудем о том, что вы — чернокожий.)
1) метеорологические (погода, воздушные потоки и другие атмосферные явления); 2) гидрологические (морские волнения, режим стока воды, паводков, цунами, штормов, замерзания и вскрытия акватории, другие гидросферные явления);
Таким образом, Комиссия Миза рекомендовала следующее: — Решительное ужесточение законов в отношении преследования порнографии. — Граждане могут подавать жалобы, оказывая давление на законодательную систему, брать под наблюдение бизнес, связанный с продажей сексуально откровенных материалов, и бойкотировать его. — Запретить показ кабельных каналов с порнофильмами. — Запретить секс по телефону. — Сделать уголовно наказуемым хранение материалов с детским порно. Многие данные Комиссии Миза оказались такими же противоречивыми, как и данные Комиссии по непристойности и порнографии 1970 года. Так, например, многие критикуют выводы комиссии в отношении порнографии со сценами насилия. Как обнаружило большинство исследователей в этой области, на агрессивные тенденции мужчин влияет любой материал, содержащий жестокость, будь то порнография или нет. Ведущие исследователи критиковали отчет Комиссии Миза, потому что он игнорировал «неизбежный вывод о том, что именно насилие, независимо от того, сопровождается оно сексом или нет, оказывает наиболее губительный эффект. Все материалы, связанные с насилием, независимо от того, сексуально откровенные они или нет... провоцируют насилие по отношению к женщинам» (Donnerstein & Linz, 1986, p. 5). Продолжается и живая дискуссия о том, должна ли свобода слова защищать сексуально откровенные материалы. Сторонники гражданских свобод выступают в пользу гарантий Первой поправки к Конституции и поддерживают возможность неограниченного доступа взрослых к порнографии. Они считают, что любая цензура противоречит конституции. В ответ на отчет Комиссии Миза, Союз американских гражданских свобод (The American Civil Liberties Union, ACLU) счел, что многие его ограничения «непосредственно ударяют не только по Первой поправке, но и посягают на такие ценности гражданских свобод, как частная жизнь и возможность выбора» (American Civil Liberties Union, 1986, p. 4). А еще более точно высказался владелец журнала Hustler Ларри Флинт: «Если первая поправка защитит такого мерзавца как я, она защитит и всех вас» (Alter, 1996).
